Всё-таки все горе - от ума. Или от знаний. Готовлю игру по полету стратостата "Осоавиахим-1". Уж больно была хороша история в первом приближении. Три героя-стратонавта поднялись на рекордную высоту 22 километра. Стратостат готовили "всем миром" - деньги собирали по рублю по подписке. По сути, краудсорсинговый поект, альтернативный государственному аналогичному проекту "СССР-1", в который вбуханы все деньги. Ленинград против Москвы. Технологические решения - все "народные": сами спроектировали, сами полетели. Во всех популярных статьях - тучи похвальных слов изумительной конструкции, огромному количеству научных опытов, которые проводились на нем (и это было для меня одной из причин выбора именно этого сюжета для игры - ведь на нем летел И. Усыскин, физик, ученик А. Иоффе, главная надежда советской науки, ученый, который должен был исследовать космические лучи, которые невозможно исследовать на поверхности). В общем, не сюжет, а сказка - краудсорсинговый народный исследовательский проект, потерпевший неудачу только потому, что его участников подгоняли партийные бонзы, заставляя ставить рекорд за рекордом, подгадывая их к съезду партии. Народный проект - против номенклатурной показухи. И трагедия народного проекта в стране победившей показухи и рекордомании. Но начинаю копать. Поднимаю документы (не статьи из википедий, а подлинные документы). И вижу, что конструкция с самого начала была комиссией признана неудачной, и что в ответ на замечания, практически перекрывшие небо для стратостата, конструктивные недостатки не были устранены за полгода. Что летать он не должен был, но стратонавты все же продавили полет к "красной дате" партийного съезда (не только они, но именно письма командира сыграли свою роль). Вижу, что и в управлении полетом были сделаны все ошибки, которые только можно. Лишь бы подняться повыше. Откуда у них уже не было шансов вернуться... Но самое главное мое открытие касается научной программы. Иоффе посылает лучшего физика анализировать космические лучи. Перед физиками брезжит картина "искусственного разрушения ядра", которой бредит юный Усыскин и уже записывает в ночь перед стартом "завтра я стану знаменитым - как это пошло..." Так вот, в документах следствия в перечне научных работ, которые велись на стратостате, тема космических лучей - не встречается. Не было ее. Начинаю собирать "лоскутки" знания: И. Усыскин не смог к моменту несостоявшегося первого старта 30 сентября 1933 года создать портативную камеру Вильсона. И поэтому во многом охладел к идее полета. Готовился, выполнял все инструкции. Но своей необходимости в нем не видел. А в зимний период камера Вильсона вообще была бесполезна. Поэтому смысла запускать в стратосферу "надежду советской науки" вообще не было. Так что молодой физик потерял главный интерес - космические лучи в стратосфере были ему недоступны. Итак, что мы имеем в итоге: Жуткая, с многочисленными нарушениями спроектированная гондола Непростительные ошибки пилотирования Нулевой научный результат (все приборы оказались разбиты, а записи велись только в блокноте карандашом) И - подвиг, подвиг смельчаков, все-таки бросивших вызов стратосфере. Поднявшихся на немыслимую высоту (их рекорд продержался около 20 лет). Создавших, несмотря ни на что, "народный" стратостат, созданный в буквальном смысле на народные копейки, конструкторами-общественниками, вопреки воле Москвы, страшно ревновавшей Ленинград, который еще помнил блеск имперской столицы. Подвиг, который не мог не закончится трагедией. Но от этого не ставший менее значимым.
by Анатолий Шперх
June 15, 2015 at 04:38PM
from Facebook
via IFTTTfrom Facebook
via IFTTT
Всё-таки все горе - от ума. Или от знаний. Готовлю игру по полету стратостата "Осоавиахим-1". Уж больно была хороша история в первом приближении. Три героя-стратонавта поднялись на рекордную высоту 22 километра. Стратостат готовили "всем миром" - деньги собирали по рублю по подписке. По сути, краудсорсинговый поект, альтернативный государственному аналогичному проекту "СССР-1", в который вбуханы все деньги. Ленинград против Москвы. Технологические решения - все "народные": сами спроектировали, сами полетели. Во всех популярных статьях - тучи похвальных слов изумительной конструкции, огромному количеству научных опытов, которые проводились на нем (и это было для меня одной из причин выбора именно этого сюжета для игры - ведь на нем летел И. Усыскин, физик, ученик А. Иоффе, главная надежда советской науки, ученый, который должен был исследовать космические лучи, которые невозможно исследовать на поверхности). В общем, не сюжет, а сказка - краудсорсинговый народный исследовательский проект, потерпевший неудачу только потому, что его участников подгоняли партийные бонзы, заставляя ставить рекорд за рекордом, подгадывая их к съезду партии. Народный проект - против номенклатурной показухи. И трагедия народного проекта в стране победившей показухи и рекордомании. Но начинаю копать. Поднимаю документы (не статьи из википедий, а подлинные документы). И вижу, что конструкция с самого начала была комиссией признана неудачной, и что в ответ на замечания, практически перекрывшие небо для стратостата, конструктивные недостатки не были устранены за полгода. Что летать он не должен был, но стратонавты все же продавили полет к "красной дате" партийного съезда (не только они, но именно письма командира сыграли свою роль). Вижу, что и в управлении полетом были сделаны все ошибки, которые только можно. Лишь бы подняться повыше. Откуда у них уже не было шансов вернуться... Но самое главное мое открытие касается научной программы. Иоффе посылает лучшего физика анализировать космические лучи. Перед физиками брезжит картина "искусственного разрушения ядра", которой бредит юный Усыскин и уже записывает в ночь перед стартом "завтра я стану знаменитым - как это пошло..." Так вот, в документах следствия в перечне научных работ, которые велись на стратостате, тема космических лучей - не встречается. Не было ее. Начинаю собирать "лоскутки" знания: И. Усыскин не смог к моменту несостоявшегося первого старта 30 сентября 1933 года создать портативную камеру Вильсона. И поэтому во многом охладел к идее полета. Готовился, выполнял все инструкции. Но своей необходимости в нем не видел. А в зимний период камера Вильсона вообще была бесполезна. Поэтому смысла запускать в стратосферу "надежду советской науки" вообще не было. Так что молодой физик потерял главный интерес - космические лучи в стратосфере были ему недоступны. Итак, что мы имеем в итоге: Жуткая, с многочисленными нарушениями спроектированная гондола Непростительные ошибки пилотирования Нулевой научный результат (все приборы оказались разбиты, а записи велись только в блокноте карандашом) И - подвиг, подвиг смельчаков, все-таки бросивших вызов стратосфере. Поднявшихся на немыслимую высоту (их рекорд продержался около 20 лет). Создавших, несмотря ни на что, "народный" стратостат, созданный в буквальном смысле на народные копейки, конструкторами-общественниками, вопреки воле Москвы, страшно ревновавшей Ленинград, который еще помнил блеск имперской столицы. Подвиг, который не мог не закончится трагедией. Но от этого не ставший менее значимым.
