Думаю о петергофской истории. Нет, не о подделке - что уж тут говорить. А об эпизоде со слежкой в соц сетях и последующем разбирательстве с детьми. И не о директоре-матерщиннице. Бог ей судья. Меня интересуют границы дозволенного: до какого предела мы можем следить за детьми в соц.сетях, и что мы обязаны делать? Меня интересует, как именно должен поступить педагог в ситуации, когда ему приносят вскрытую переписку детей. Как, в конце концов, вести разговор с детьми, когда молчать нельзя. Ни на один из этих вопросов ответа нет. Мы гневно осудили матерщинницу-директора, но как надо?
by Анатолий Шперх
August 30, 2016 at 04:57PM
from Facebook
via IFTTTfrom Facebook
via IFTTT
Думаю о петергофской истории. Нет, не о подделке - что уж тут говорить. А об эпизоде со слежкой в соц сетях и последующем разбирательстве с детьми. И не о директоре-матерщиннице. Бог ей судья. Меня интересуют границы дозволенного: до какого предела мы можем следить за детьми в соц.сетях, и что мы обязаны делать? Меня интересует, как именно должен поступить педагог в ситуации, когда ему приносят вскрытую переписку детей. Как, в конце концов, вести разговор с детьми, когда молчать нельзя. Ни на один из этих вопросов ответа нет. Мы гневно осудили матерщинницу-директора, но как надо?
